— Вы мне скажите. Поскольку вы, кажется, знаете все.

— Вы пришли туда, чтобы припугнуть Кевина Донохью.

— Зачем бы мне это делать?

— Сначала вы оставили записку с угрозами на его ветровом стекле. Затем ворвались на его склад. Отключили систему безопасности и телефонную линию.

— И все это я сделала сама?

— У вас большой опыт тренировок в боевых искусствах. Вы преподавали в одной из лучших академий мира на Тайване. — Джейн швырнула на стол папку. — Дело с записями ваших путешествий за последние пять лет.

Белла вздернула голову.

— На меня заведено дело?

— Можете посмотреть.

Белла открыла папку и с притворным безразличием полистала страницы.

— Итак, я въезжала и выезжала из страны. Разве мы, американцы, не можем путешествовать, куда захотим?

— Немногие американцы проводят пять лет в тайваньском монастыре, изучая древнее искусство ушу.

— Каждому свое.

— А вот и самая интересная часть. Вас спонсировала миссис Фэнг. Она не богата, но оплатила все годы вашего обучения. Ваши перелеты, ваши занятия. Почему?

— Она сказала, что у меня талант.

— Когда она его обнаружила?

— Мне было семнадцать и я жила на улицах, когда она нашла меня. Она вправила мне мозги и забрала с улицы, возможно, потому что я напоминала ее дочь.

— Так вот что вы делаете в Бостоне? Играете роль заменителя ее дочери?

— Я преподаю в ее студии. Мы практикуем особый стиль боевых искусств. И разделяем одну философию.

— И в чем заключается эта философия?

Белла посмотрела ей в глаза.

— В том, что справедливость — это общая обязанность всех.

— Справедливость? Или месть?

— Некоторые бы сказали, что месть — это всего лишь синоним справедливости.

Джейн не сводила взгляда с Беллы, пытаясь раскусить ее. Пытаясь понять, была ли она тем самым существом, что сидело на крыше склада. Белла была из плоти и крови, как и любая другая двадцатичетырехлетняя девушка, но она определенно не была заурядной. Джейн заметила проблеск необычности и дикости. Животного духа, который внезапно заставил ее податься назад, с зашевелившимися волосками на руках. Как будто она увидела в этих глазах нечто такое, что было не совсем человеческим.

Фрост прервал молчание.

— Мисс Ли, пришло время рассказать правду.

Белла бросила на него пренебрежительный взгляд.

— Какая часть моего рассказа была неправдой?

— Та часть, в которой говорится о причине, по которой Ирис Фэнг выбрала именно вас.

— Она могла выбрать любого.

— Но не выбрала. Она проделала весь этот путь до Сан-Франциско, чтобы найти одну конкретную семнадцатилетнюю девушку, чья мать недавно умерла. Девушку, которая сбежала из приемной семьи и жила на улице. Что такого особенно она в вас нашла?

Когда Белла не ответила, Джейн сказала:

— У нас есть ваши школьные записи из Калифорнии. Там не указан иммиграционный статус вашей матери.

— Моя мать мертва. Какое это теперь имеет значение?

— Она была нелегальной иммигранткой.

— Докажите это.

— А вы, Белла?

— У меня есть американский паспорт.

— В котором сказано, что вы родились в штате Массачусетс. Шесть лет спустя вас зачислили в государственную школу Сан-Франциско. Ваша мать работала горничной в отеле по поддельному номеру социального обеспечения. Почему вы уехали туда? Зачем вы обе внезапно сорвались с места и сбежали в Калифорнию? — Джейн наклонилась достаточно близко, чтобы увидеть свое отражение в ее бездонных глазах. — У меня есть чертовски хорошая идея насчет того, кто вы на самом деле. Я просто пока не могу это доказать. Но поверьте, я это сделаю. — Она взглянула на Фроста. — Предъяви ей ордер на обыск.

Белла нахмурилась.

— Ордер на обыск?

— Он дает нам право входа в ваше жилище, — ответил Фрост. — В данный момент в вашей квартире находится детектив Тэм с поисковой бригадой.

— И что вы надеетесь там обнаружить?

— Доказательства, связывающие вас с убийством неизвестной женщины, произошедшим в ночь на пятнадцатое апреля и неизвестным мужчиной вечером двадцать первого апреля.

Белла покачала головой.

— Жаль вас разочаровывать, но у меня имеется надежное алиби на пятнадцатое апреля. Я выступала на сцене, демонстрируя ушу в Чайнатауне. И у меня есть, как минимум, две сотни свидетелей.

— Мы это проверим. А пока, если вам нужен адвокат, самое время позвонить ему.

— Вы арестовываетеменя? — Белла наклонилась вперед, движение было настолько неожиданным, что Джейн вздрогнула, полностью осознав, как быстро и смертоносно могла двигаться эта девушка. — Это, — тихо проговорила она, — очень большая ошибка.

Нечто мрачное, казалось, шевельнулось в глазах Беллы, словно существо, пробудившееся в черных как смоль глубинах.

— Расскажите нам, почему это ошибка и, возможно, мы пересмотрим свое мнение, — сказала Джейн.

Белла перевела дыхание, и ей словно завладел кто-то другой. Тот, кто смотрел глазами, холодными, словно полированный камень.

— Мне нечего больше сказать.

Квартира Беллы была чистой. Слишком чистой. Джейн стояла в гостиной, рассматривая ковер, на котором все еще оставались параллельные дорожки от пылесоса после последней уборки.

— Именно такой мы ее обнаружили, — сказал Тэм. — Кухня и ванная безупречно вычищены. Даже в мусорном бачке ни клочка бумаги. Словно здесь никто не живет. Либо у нее обсессивно-компульсивное расстройство [71] на почве уборки, либо она избавилась от улик.

— Откуда она могла узнать, что мы придем сюда?

— Тот, кто получает вызов в полицейское управление, должен догадываться, что его в чем-то подозревают. Должно быть, она поняла, что мы придем с обыском.

Джейн подошла к окну и посмотрела через безукоризненно сияющие стекла на улицу, где две пожилые женщины ковыляли по тротуару, держась за руки. На этом углу Тай Тун Виллидж в юной части Чайнатауна было тихо. Жилище Ирис Фэнг располагалось вверх по улице, в нескольких минутах ходьбы отсюда. Район создавал сильное впечатление своей собственной вселенной, и Джейн чувствовала себя в ней чужой. Это ощущение усиливал каждый взгляд, каждый нервный шепоток местных. Со своим полицейским жетоном и полномочиями Джейн была чужачкой, куда бы она не направлялась, белой вороной, которая могла оказаться в равной степени и лучшим другом, и злейшим врагом.

Она отвернулась от окна и зашла в ванную комнату, где на коленях стоял Фрост и прочесывал шкафчик под раковиной.

— Ничего, — произнес он и поднялся на ноги с раскрасневшимся от приседания лицом. — Ни волоска в ванной или раковине. Все, что я нашел в аптечке, лишь аспирин и упаковку эластичных бинтов. Словно никто здесь не живет.

— А мы можем быть уверены, что живет?

— Тэм разговаривал с соседом из смежной квартиры. Старикашкой, которому уже за восемьдесят. Он сообщил, что почти никогда не видел ее, но частенько слышит голоса. — Фрост постучал по стене. — Они чертовски тонкие.

— Голоса, во множественном числе?

— Возможно, телевизор. Она живет одна.

Джейн пробежалась взглядом по девственно чистой ванной.

— Если она и вправду здесь живет.

— Ну, кто-то же платит за аренду.

— Похоже, что этот кто-то также прошелся здесь с отбеливателем и пылесосом.

— Забавная штука получается с этим пылесосом. Мы не можем найти его, чтобы осмотреть пылесборник в поисках улик.

Джейн направилась в спальню, где обнаружила Тэма, который разговаривал по мобильному телефону. Он кивнул, когда Джейн вошла в комнату. Пол здесь был деревянный и чисто вымытый. Простыни и покрывала были сорваны, обнажая матрас. Опустившись на колени, Джейн заглянула под кровать и увидела, что пол под ней тоже сверкал. Пара ботинок прошла у нее перед глазами, и Джейн вскочила на ноги, заметив криминалиста, наблюдающего за ней поверх матраса.

— Мы не нашли никакого оружия, — сказал он. — Если не считать кухонных ножей.